ЕПЕлена ПетроваОбозревательДо 2028 года на восстановление разрушенных войной регионов Россия потратит более триллиона рублей. Учитывая масштаб разрухи, это не такая большая сумма, говорят специалисты. Откуда государство возьмет средства на восстановление экономики пострадавших регионов, узнали НИ.
Елена Петрова, Татьяна Свиридова
Чем ближе окончание СВО, тем больше вопросов возникает о том, кто и как будет восстанавливать освобожденные территории и, главное, за чей счет построят новые дома, дороги, инфраструктуру. Правительство России запланировало увеличить финансирование «Единого заказчика в сфере строительства» на 35 млрд рублей и ускорить обновление инфраструктуры новых регионов, пишет газета «Ведомости».
Восстановление задумывалось как частно-государственное партнерство, но из-за ухудшения экономики первая часть — вклад бизнеса — отпадает, говорят экономисты.
Ситуация с региональными бюджетами, особенно там, где добывают нефть, газ, уголь, ухудшилась, но она не сравнится с тем, как живут новые регионы России— Донецкая и Луганская республики, Запорожская и Херсонская области, часто без воды, канализации, электричества.
Сколько денег понадобится на строительство всего необходимого и как это отразится на финансовом положении остальных регионов России? Откуда наша страна возьмет деньги, «Новые Известия» обсудили с доктором экономических наук, главным научным сотрудником Института экономики РАН Людмилой Лыковой.
Сколько стоят российскому бюджету новые регионы?
— На программу восстановления ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областей правительство расписало сотни миллиардов рублей до 2028 года, но решило еще адресно помочь восстановлению инфраструктуры. С чем это связано?
— В 2024 году четыре региона — Запорожская, Херсонская, Луганская и Донецкая области — из федерального бюджета получили 358 млрд. В программе «Восстановления…» на 1 сентября 2025-го — 329 млрд рублей, 2026-го — 296 млрд, 2027-го — 326 млрд, 2028-го — 322 млрд. Здесь расписано, на что именно должны быть потрачены эти деньги. С моей точки зрения, никакого немыслимого роста не наблюдается.
— Можно ли говорить об изменении бюджетных приоритетов, и вместо Арктики или Северного морского пути на первый план выходит Донбасс?
— Все программы остаются, в том числе региональные. И Северный морской путь, и Арктика, и Дальний Восток. В этих программах ключевое — не финансирование. В них описываются цели, задачи, инструменты, масса показателей. А финансирование может быть из федерального бюджета, регионального бюджета, привлечение частных инвестиций. Это три ключевых компонента.
Исходя из того, что федеральный бюджет профинансирует какую-то программу на 100%, не факт, что все цели и вся программа будут выполнены. Неизвестно, удастся ли привлечь частное финансирование или нет, что будет в регионах. Если случится провал регионального бюджета, ничего не получится. В части финансирования госпрограмм это важно и значимо, но не стоит делать из этого фетиш, поскольку есть много факторов, которые оказывают влияние.
— Например?
Допустим, нет документации, если речь идет о строительстве какого-то объекта. Вовсе не потому, что злой Силуанов денег не выделил, а потому что документов нет. Средства распределены по годам неравномерно. Это сложная конструкция, которую нужно анализировать по каждой конкретной программе.
Будут ли отказываться, допустим, от Арктики в пользу новых регионов? Нет, не будут. Во всяком случае, такого нигде не просматривается.
«В федеральном бюджете с не нефтегазовыми доходами жизнерадостно»
— В начале года говорили о дефиците бюджета в 1,2 трлн. Сейчас он в пять раз больше. Где брать деньги?
— Сейчас дефицит бюджета 5,1 трлн рублей. Федеральный бюджет в этом году пересматривали дважды — в июне и ноябре. В июне и ноябре сокращали запланированную сумму доходов, которая не утверждается, а прогнозируется. Понятно, что доходы сейчас падают.
Падают нефтегазовые доходы, с не нефтегазовыми доходами все хорошо, достаточно жизнерадостно. Основное в нефтегазовых доходах — НДПИ, который выраженно падает. В нефтегазовых доходах присутствует обратный акциз на сырье, передаваемое на переработку. Когда он растет, сумма нефтегазовых доходов снижается.
Не нефтегазовые доходы — НДС, налог на прибыль, НДФЛ — растут. Плюс 11% по отношению к прошлому году. Речь идет о федеральном бюджете, который до конца года еще получит, потому что начитает работать прогрессия в НДФЛ. Он считается накопленным итогом, соответственно, будет увеличиваться НДФЛ. Увеличивается поступление налога на прибыль.
Что касается субъектов Российской Федерации, то в них ситуация разная. Есть субъекты, которые себя совсем неплохо чувствуют. Общая ситуация, скорее всего, будет ухудшаться.
«Люди — новая нефть: для региональных бюджетов главный налог — НДФЛ»
— Почему ситуация с регионами будет ухудшаться?
— Во-первых, потому что у них падает налог на прибыль. Если в федеральном бюджете он растет, то в региональных бюджетах он падает. У федерального бюджета он растет за счет того, что повысили ставку, в регионах ставка не изменялась. Кроме того, прибыль экономических агентов — бизнесов — сокращается.
— Где сейчас хуже всего?
— Ситуация в Кузбассе, которую только ленивый не склоняет, известна. Непростая ситуация во всех добывающих сырье регионах: Тюменской, Сахалинской областях, Ханты-Мансийском АО. Минфин в этом году списывает около 227 млрд долгов по кредитам регионов с условием, что они эти деньги направят на развитие инфраструктуры. Таким образом финансируется, обслуживается долг.
— НДФЛ — налог на доходы физических лиц. Но все говорят, что рост доходов остановился.
— Данные статистики это не подтверждают. Динамика НДФЛ говорит, что они растут. Плюс еще после 1 декабря начнет поступать налог на проценты по банковским вкладам за прошлый год. Тоже какие-то деньги будут. Сейчас по полугодию прирост НДФЛ не компенсировал потери по налогу на прибыль, но девять месяцев уже компенсирует. Прирост по НДФЛ больше, чем потери по налогу на прибыль. Это по сумме всех регионов. Понятно, что у всех регионов ситуация разная.
Что касается региональных доходов, то для них сейчас НДФЛ — основной налог. Они тоже получают кусочек от прогрессивных ставок.
«Бюджетная обида старых регионов на новые необоснованна»
— Если кому-то дали больше денег, не означает ли, что у других регионов их забрали?
— Вот такого однозначного ответа на этот вопрос нет. Из-за того, что в России появились новые регионы, в выраженном виде денег ни у кого не забирали.
Дело в том, что после 2022 года оживились те регионы, в которых была тяжелая промышленность, нацеленная на оборону, и она много что за собой потянула. Это не те регионы, которые раньше процветали из-за того, что жили на нефти и газе. Это другие регионы, в которых были проблемы. Там остались и сейчас проблемы, но стало получше. К примеру, та же самая Тульская область. Она достаточно долго была проблемной областью, получателем на финансовое выравнивание. А вот в нынешних условиях она уже никаких дотаций на финансовое выравнивание не получает.
— И как понять, что федеральный центр — это не условная мачеха?
— Субъекты Федерации, которые получают информацию о том, что включили и какие деньги им будут приходить, они это видят — больше или меньше, чем в прошлом году. Их обида, что им кажется, что им дали чуть меньше, чем было в прошлом, потому что деньги ушли в новые регионы, я бы сказала, что не надо на слово им верить.
— Если бы в депрессивные регионы вкладывали деньги, они бы стали процветающими. Опять руки не доходят?
— Это может сказать только Минфин, кому они дадут чуть больше, кому — чуть меньше. Опять-таки, ситуация меняется. Сейчас очень интенсивно растут собственные доходы на Дальнем Востоке. У них там очень активно растет и налог на прибыль, и НДФЛ, потому что туда переориентированы основные товаропотоки. Они оказываются на пике хозяйственной активности. Там были проблемные регионы, та же Амурская область. Несмотря на то что там строили космодром, туда вкладывали большие деньги, она еле шевелилась. А сейчас зашевелилась.
— Откуда берут деньги на новые регионы?
— Через ставку налога на прибыль. Вот вам повысили НДФЛ, с будущего года повысят НДС. Вот откуда деньги берут.